Одной крови.

Я всматриваюсь в своих двоюродных сестёр и братьев, племянников и племянниц и, напоминая себе, что мы одной крови, пытаюсь на глаз определить, что же в нас общего – таланты, болезни, черты лица или характера, достоинства, недостатки? Общность судьбы?

Завидую тем, кто может восстановить свою родословную. Мне в прошлое вглядываться бесполезно: история обрывается рано. А ведь за них – за тех, кто жил до меня, кто смешивал для меня свою кровь, – за них я живу. И для них. Как странно, как непостижимо таинственно подготавливается наше рождение. Люди встречаются, выбирают друг друга, женятся, рожают детей, совершают подвиги и преступления, спасают и предают, радуются и мучаются, ссорятся и мирятся, любят и ненавидят – просто живут. Для того, чтобы потом появился ты? А ты? Ты сам – для чего? Для кого?

Как можно верить в карму, если так очевидна связь поколений? Ошибки отцов оборачиваются трагедиями детей, благодеяния дедов предопределяют благополучие внуков. Однако больные дети рождаются далеко не всегда в семьях алкоголиков и наркоманов (что было бы по-человечески понятно). Дети преступников благоденствуют. Почему? Кто не задавал себе этих вопросов? Но кто находил ответы на них? Кто их искал? Часто людям удобнее жить с вопросами, точнее, с претензиями – к родителям, к обстоятельствам,.. к Богу.

Обычные обвинения в адрес Творца сводятся к упрёкам в Его жестокости – дескать, мстит до четвёртого колена. Вывод часто делается странный: значит, Бога нет. Как будто отсутствие Бога что-то в этом случае объясняет!

Да что там… Сама же боролась с Господом, отношения с Ним выясняла… Сейчас больно перечитывать собственные строки:

Жестоко подрезано деревце нашего рода:

Того уже нет, а вот этот уже не родится.

Упрямый садовник расти оставляет урода,

И, кажется, будто пустыми цветами гордится.

Но эта смоковница в чём пред тобой провинилась?

Плоды не по вкусу пришлись или тень неглубока?

Прозрел ли, презрел ли корней уползающих гнилость?

Но честно ль – листок за листок, словно око за око?

За чьё прегрешение око моё вынимаешь?

Кто болью и страхом моими спасение купит?

Сама расплачусь и отвечу за всё, понимаешь?

Никто за меня моих смертных грехов не искупит:

Ни дети, ни внуки – их попросту нет. Пропадая,

Всё вижу, как будто наркоз применяется местный.

Я, к трону небесному рваной душой припадая,

Любви попрошу для других. Это, кажется, честно.

Глупая, не понимала тогда, что дико даже сомневаться в милости Отца всех людей. Много позднее, отвечая на вопрос знакомой «Почему ваш Бог мстит младенцам?», я написала: «И не надо говорить, что это несправедливо, когда Творец наказывает человека за чужие грехи. Бог вообще не карает, это родители и прародители наказывают, а Господь ищет, как результат их «ошибок» во благо обратить. И Он знает как. Потому что Ему, в отличие от нас, открыты души и сердца – и не только наши, но и предков, и потомков наших. Иногда Бог посылает такое благо, как болезнь. Это трудно принять. Трудно увидеть в страдании благо. Гораздо легче обвинять время, экологию, нерадивых врачей, но только не себя! Как будто и люди, и обстоятельства, и результат их взаимодействия – всего лишь дело случая, а не наших с Создателем творческих взаимоотношений.

В Исходе, между прочим, говорится: «…Господь, Бог человеколюбивый и милосердый, долготерпеливый и многомилостивый и истинный, сохраняющий милость в тысячи [родов], прощающий вину и преступление и грех, но не оставляющий без наказания, наказывающий вину отцов в детях и в детях детей до третьего и четвертого рода» (Исх 20, 5 – 6; Исх 34, 6 – 7; Втор 5, 10; Иер 32, 18). Смотрите: вина отцов максимум до четвёртого рода, а милость покрывает тысячи родов! Это двадцать тысяч лет примерно! То есть Божие благословение распространяется не только на детей, внуков, правнуков, но и на последующие поколения. Какая несправедливость!»

Но даже если всего четыре колена расплачиваются за грехи предков – всё равно это бесчеловечно, разве не правда? Правда, если цель человеческой жизни – земное благополучие.

Если страдание случайно и бессмысленно, значит – или Бога нет, или Он жесток (а может, слаб и равнодушен). И наоборот: если Бога нет, или Он – НЕ ЛЮБОВЬ, значит – страдание бесплодно и бессмысленно, поскольку ничего не меняет. Но если мука моя – это возможность исправить свою душу, исцелить её, приняв из любящей руки Божией горькое лекарство, уподобиться Отцу, приблизиться к Нему, она – благо. Если цель жизни – в стяжании Царства Небесного, тогда боль и скорбь перестают восприниматься как зло и превращаются в узкий путь к Богу. Что ж, если иного для нас нет?

Душевные и генетические болезни и отклонения – не месть, это результат действия духовного закона, который так же, как и физические, не зависит от того, нравится он нам или нет. Если ты нарушаешь заповедь – идёшь на красный, – значит, будешь скорбеть. Рано или поздно. Но вот чудо, даже этот закон уже давно не работает – там, где есть надежда на Христа. Невероятно, но каждый из нас может его отменить… своей любовью – своей христианской любовью (это, увы, приходится подчёркивать, так как само понятие о любви извратилось).

Сегодня, после пришествия Спасителя, мы можем влиять не только на будущее своё, но и на прошлое, мы можем его менять, точнее, исправлять его последствия – своей молитвой, своей жизнью. В наших руках – судьба и потомков наших, и… предков. Причём не только, и не столько земная, сколько посмертная, вечная. Такая ответственность! Как же тяжело её нести без помощи Бога! Не потому ли сегодня мало кто хочет эту ответственность на себя брать?

И всё же давайте всмотримся в ближних и дальних родственников, живых и умерших, задумаемся о нашей связи, о нашей взаимозависимости. Может быть, тогда нам будет легче почувствовать родство с каждым встреченным на пути человеком – с ближним. Ведь, в сущности, мы все одной крови.  источник