Климат в разбалансе
Климат меняется — признают ученые. Связано ли глобальное потепление с делами рук человеческих или это естественные колебания? Кому выгодно спекулировать на «потеплении» или «похолодании»? Отвечает Алексей КОКОРИН, руководитель программы «Климат и энергетика» WWF, кандидат физико-математических наук.
Из чего состоит погода
— Судя по последним жарким летам и холодным зимам, трудно говорить как о потеплении, так и о похолодании. Что же происходит с климатом?
— Климат — странная материя. Его изменения и колебания определяются совокупностью самых разных факторов. Сегодня мы можем констатировать очень слабое потепление, вызванное антропогенным фактором, приведшим к невиданному взлету концентрации СО2 и метана в результате хозяйственной деятельности человека. Период такого потепления относительно небольшой — примерно 50-100 лет.
Но если брать естественные климатические колебания порядка десятков тысяч лет — мы идем к новому ледниковому периоду. В этом климатологи всего мира стопроцентно едины. Такие периоды повторяются примерно через 100 тысяч лет — это главный климатический цикл земли, обусловленный изменением наклона земной оси и ее орбиты. Мы находимся не меньше чем за 10 тысяч лет до начала нового ледникового периода. То есть глобально мы идем к похолоданию при локальном потеплении примерно на 0,8, для России этот показатель чуть выше — в среднем на 1,5 градуса по Цельсию.
На фоне такого неблагоприятного сочетания двух синусоид — одновременного потепления и похолодания — происходит довольно сильный разбаланс климатической системы. Это приводит к экстремальности, неустойчивости климата, что выражается в разнице температур за один сезонный период, например, в Москве зимой — от мороза в минус 20 до оттепели в 0 градусов, когда амплитуда достигает 20 градусов, а также в разнице между температурой сезонов, например, в средней полосе России между зимой в 20 градусов мороза и летом в 40 тепла.
Как следствие — увеличение частоты и силы опасных гидрометеорологических явлений, что подтверждается прямыми наблюдениями последних десятилетий. Например, если в России опасных погодных явлений (ураганов, засух, наводнений и проч.) 15-20 лет назад было в среднем 150-200 в год, сейчас уже 350-400, а к концу XXI века их количество может возрасти и до 700, а может быть, и до тысячи.
Но на климат в более коротком промежутке времени — в один год — влияют и другие естественные факторы, например, вулканическая деятельность. Извержения вулканов с выбросом большого количества пепла на большую высоту могут ослаблять антропогенное влияние. Усиливать или ослаблять антропогенный фактор могут и естественные природные циклы — солнечные, океанические. Если временно они окажутся «сильнее», температура может и не повыситься, даже понизиться, например, за 2001 -2010 годы температура воздуха у поверхности земли в среднем почти не изменилась. Но, как подчеркивают и ученые, и Росгидромет, это не будет противоречить общей тенденции потепления на период нескольких десятилетий. Скажем, в среднем по России примерно три года в десятилетие в период временного потепления лето будет очень жарким и засушливым. А в другие годы «обычным» или, наоборот, холодным, причем сказать заранее, что будет в какой год, невозможно.
Мерзлота в опасности
— Если потепление небольшое и краткосрочное, может ли оно привести к серьезным изменениям в природе и жизни человека?
— Уже приводит к самым серьезным последствиям и в природе, и в хозяйственной и социальной жизни человека.
Например: тает вечная мерзлота. В центральной части Якутии с конца 1970-х годов среднегодовая температура воздуха увеличилась на 2,5 градуса, больше, чем где-либо в стране. Увеличение температуры грунтов обнаружено даже на значительной глубине. Это очень серьезная проблема. В Якутии рушатся здания — и промышленные объекты, и жилые дома. Возникают проблемы с канализационными сооружениями, дорогами, взлетно-посадочными полосами аэродромов.
В Западной Сибири мерзлота также отступает. Через 20-25 лет южная граница мерзлотной зоны там может сдвинуться к северу на 30-80 километров, а к 2050 году — на 150-200 километров. В Норильском районе около 200 сооружений существенно деформированы. Уже готовится к сносу немало жилых домов.
Когда 350 лет назад в Якутию добрались русские воеводы П. Головин и М. Глебов, они писали государю, что в районе Якутского острога «земле… и среди лета не растаивает. И потому здесь, по сказкам торговых и промышленных служивых людей, хлебной пашни ни чать». А в последние годы даже на севере Якутии сажают картошку, и она растет. Но это не очень радует. Это «палка о двух концах», негативных явлений куда больше, скажем, разрушение зданий и сооружений, стоящих на разрушающейся мерзлоте.
Американцы уже давно озаботились этой проблемой и стали строить все на больших сваях. Конечно, у них таких территорий гораздо меньше, чем в России. Но у нас тоже, например, газопроводы на территориях вечной мерзлоты уже строят на опорах, над землей. Правда, при этом, например, олени не могут пройти ни над, ни под газопроводом, для них это — глухой забор. Строительство усовершенствованных газопроводов нарушает естественную миграцию и ореал обитания оленя, что грозит изменением экосистемы региона в целом. Вот на таком простом примере мы можем видеть, что если сталкиваются интересы экономики и экологии, то побеждает экономика.
Есть и другое последствие таяния мерзлоты. На территории Западной Сибири расположено множество гигантских болот. С момента своего образования, более 10 тысяч лет (после окончания последнего ледникового периода), эти болота постоянно генерируют метан (это очень сильный парниковый газ, приводящий к потеплению). Когда почва замерзает, метан не может выйти в атмосферу, накапливается в мерзлоте. Сейчас, когда мерзлота тает, метан поступает в атмосферу. Более высокие температуры воздуха и большее количество осадков также усиливают его разложение.
В результате потепления климата повышается кислотность океанских вод, к середине XXI века скорость «окисления» вырастет, в сравнении с прошлым, в 100 раз. Это может привести к заражению рыбы «новыми» паразитами и болезнями. При столь быстрых изменениях многим морским организмам будет крайне сложно приспособиться к новым условиям.
Повышение средней температуры земли сокращает и без того сильно сокращенные в результате хозяйственной деятельности площади лесов, леса «уходят» на север. В средней полосе потепление приводит к большей выживаемости зимой вредителей леса, а также клещей — переносчиков энцефалита. Растет и пожароопасность.
Возможно и повышение уровня Мирового океана во второй половине XXI века, здесь ученые дают разные прогнозы. В худшем случае —многие города, расположенные на небольшой высоте от уровня моря, окажутся в опасном положении. Особенно это касается Юго-Западной Азии.
Если выбросы углекислого газа от хозяйственной деятельности человека не уменьшатся, по прогнозам, к середине XXI века из 9 миллиардов жителей земли от засух и недостатка пресной воды будет страдать треть общего населения. Правда, это почти не затрагивает Россию, но затрагивает Китай, Индию, страны Центральной Азии. Значит, оттуда люди будут уезжать, миграция — расти. Увеличится и количество наводнений, пожаров, ураганов, цунами, землетрясений.
Что же касается «краткосрочности» потепления, то логика «после нас хоть потоп» представляется мне неэтичной и недальновидной. Вмешательство в природу никогда не остается безнаказанным. Наблюдения за последствиями изменений климата сегодня только начались, и мы слишком мало знаем, насколько серьезными и продолжительными они могут оказаться. А разбираться с этим придется нашим детям, внукам и правнукам.
Cui bono, кому выгодно?
— Все страны согласны, что надо снижать выбросы СО2, много говорят о переходе на «зеленую энергетику». Почему же ничего не меняется?
— Экономике нужен точный расчет: насколько вырастет число экстремальных природных явлений? Уровень океана? Температура за такой-то период? С какой скоростью будет таять мерзлота? На этом основании можно будет рассчитать, насколько снижать выбросы СО2, переселять ли жителей Шанхая, Калькутты, Бомбея и проч. или жителей засушливых районов и во сколько это обойдется. Пока наука не даст точных прогнозов, экономика не сделает реальных шагов. Наука даст их со временем, но время не ждет, поэтому в вопросах экологической безопасности мы всегда будем опаздывать.
Технически перенаправить мировую энергетику на солнечные, ветровые, океанические источники можно за сорок лет. Но экономически сейчас это будет невыгодно. В это все упирается.
Но это общеэкономическая картина. А есть еще интересы разных компаний. Строительная кампания говорит: да, в зоне мерзлоты надо все перестроить, выстроить дома на сваях, и мы это сделаем. И получим миллиардный заказ. Вертолетная кампания говорит: что за глупости, надо организовать вахтенный метод, летать на работу на вертолетах, вложиться в вертолеты, и все будет хорошо. Кампании начинают ругаться друг с другом, так вступает в действие очень далекий от науки фактор — конкуренция бизнесов. Те, кто думает заработать на этой проблеме, раздувают экологические проблемы: ужас, грозит катастрофа. Те, кому выгодно все оставить как есть, а их большинство, начинают науку ругать. И не в научной прессе, а в СМИ устраивают различные кампании — наука сама ничего не знает! То скажет потепление, то похолодание. Они пользуются тем, что в настоящей, честной науке все действительно очень сложно, климатология — наука очень молодая, наблюдения за климатом начались не так давно, и спекулируют на безграмотности — ведь Россия (вместе с США) находится на одном из последних мест по степени понимания проблем климата.
Есть страны, где экологические проблемы решаются более успешно, это, например, Норвегия, Австралия, Новая Зеландия, там очень высока экологическая культура, а экологическое просвещение отлично поставлено уже на школьном курсе. В этих странах бизнес тоже заботится о прибыли, но проблемы экологии при этом не подавляются и не гипертрофируются, а расходы на экологию закладываются в динамику бизнеса. Например, в Норвегии говорят: да, у нас есть свои бизнес-интересы, но мы считаем, что надо не снижать выбросы, а улавливать углекислый газ из дымовых труб и закачивать обратно в землю. То есть предлагают свою технологию и готовы по ней работать.
Конечно, успех отдельных стран в решении экологических задач важен, но потепление — проблема общемировая, и в какой-то момент даже успешные локальные решения перестанут быть эффективными. Сегодня, слава Богу, еще нет признаков того, что условия жизни на земле совсем скоро станут непригодными для человека. Но нам дан серьезный сигнал. И только от человека зависит, что он с этим сделает.