Простое рождественское чудо

Снег на крышах домов и на ветвях деревьев напоминал сахар. Он искрился и переливался всеми цветами радуги, играя и маня, словно хотел сказать: «Лизни меня я очень сладкий». От этого снежного великолепия на душе становилось тепло и ласково. Был второй день Рождества. Отец Александр собирался навестить свою крестницу, маленькую Сашеньку, которая болела и не смогла прийти с мамой в храм на рождественскую службу и на ёлку, которую старшие дети прихода приготовили для самых маленьких

«Что же мне подарить Сашеньке?—раздумывал он.

— Ведь в этот день каждый ждет какого-то чуда».

Дверь Сашенькиного дома открыла ее мама.

— Здравствуйте, с праздником вас!—радостно приветствовал с порога о. Александр.— Как моя крестница?

— С праздником, батюшка! Да только праздника у нас как-то не получается.. – отозвалась Сашенькина мама.

— Что-то она совсем раскапризничалась, не знаем, как успокоить. Даже температура поднялась.

Его провели в детскую к Сашеньке, сидящей в постели с заплаканным лицом. Напротив нее на стуле помещалась великолепная кукла в ярко- голубом платье с блестками и большим бантом в белокурых пышных волосах. Кукла смотрела синими широко раскрытыми глазами, словно удивляясь, почему девочка плачет. О. Александр начал расспрашивать, в чем дело, но тут в комнату с оглушительно звонким, задиристым лаем ворвалось маленькое лохматое существо и немедленно вцепилось в подол священнической рясы. Вслед за ним вбежал Вася, старший брат Саши.

— Здравствуйте, батюшка, с Рождеством Христовым вас! Хорошо, что вы пришли, — может, вы успокоите Саньку, а то она целый день хнычет, уже у всех настроение испортила. Каприза какая-то, — Вася не одобрительно глянул в Сашину сторону и бросился выручать подол рясы, который вот- вот мог быть разорван в клочья. Подхватив на руки сопротивляющегося и рычащего щенка, Вася с гордостью сказал:

— Это Кузя, мне его мама с папой на Рождество подарили. Настоящая охотничья собака, спаниель! А Саньке подарили роскошную куклу, а она все недовольна.

— Ну – ну, Сашенька, — ласково сказал о. Александр. – Так чем же плоха эта кукла? Смотри, какая красавица. Как ты ее назовешь?

— Она холодная и злая, она на снежную королеву похожа. Из-за нее мою любимую Маню выбросили. – И девочка безутешно уткнулась в ладошки.

— Да что твоя Маня, было бы что жалеть, — пренебрежительно бросил Вася.- Кукла ведь была совсем старая, нос облупился, глаза вылезли.

— Не правда, моя Маня была лучше всех! Мы ей платье новое с крестной недавно сшили. Не нужна мне новая кукла! – дрожащим от негодования голосом воскликнула Саша.

— А ну тебя! – махнул рукой Вася и вышел из комнаты вслед за выбежавшим щенком.

О. Александр присел на край кровати и положил руку девочке на голову.

— Сашенька, не надо сердиться, не надо плакать. Вспомни, какой сегодня праздник. Смотри, какая красивая елка вы ее вчера наряжали?

Девочка кивнула, продолжая всхлипывать и размазывать слезы по щекам.

В комнату заглянула мама.

— Что случилось? Почему ты опять плачешь, Саша? Не понимаю, чем ты недовольна? Уж красивее этой куклы мы с папой нигде не встретили! Не капризничай, успокойся. Мы так старались… даже обидно. Все же сегодня праздник! Я уже накрыла стол в столовой. Жду вас. Дверь за мамой закрылась. Какое-то время в комнате стояла такая тишина, что было слышно, как снег падает за окном.

Священник взял на руки и понес к стоящей в углу комнаты елке, сияющей разноцветными огнями и щедро украшенной. Дети задолго готовились к любимому празднику и вместе с мамой сами придумывали и делали затейливые игрушки. И теперь на ее зеленых ветках жила рождественская сказка: картонные ангелы трубили в трубы, улыбались забавные бумажные зверушки, манили всевозможные дары и угощения – конфеты в нарядных фантиках сердечки и звездочки печений и пряников, краснобокие яблоки и ароматные мандарины, золотые и серебряные орехи, а на самой верхушке торжественно сияла большая звезда. Под елкой на полу стоял ватный  Дед Мороз. Он улыбался сквозь пышные белые усы, и его добрые глаза напоминали чем-то глаза о. Александра.

— Ты знаешь, Сашенька, кто это?—тихо спросил о. Александр.

— Да, — так же тихо ответила девочка. Это дед Мороз.

— Правильно, его так называют в России. А в других странах святой Николай – Санта Клаус. Тае звали человека, который на самом деле жил в давние времена в Малой Азии. Он так любил детей, что всегда приносил им подарки, а особенно тем, кто был беден и несчастен. Он делал это тайно, ночью, когда все спали: проснутся дети утром – а на окне или под дверью чудесные дары. Причем всегда находили то, о чем они особенно мечтали. Вот и на Рождество приносят подарки, и во всем мире дети верят, что по- прежнему святой Николай поспешил сделать им приятное на праздник.

На глазах Сашеньки давно уже высохли слезы, и она с интересом слушала о. Александра.

— А знаешь, откуда взялся обычай  дарить в этот день подарки?

—  Не знаю, — отозвалась девочка.

— Если ты помнишь, когда родился Иисус Христос, к нему пришли волхвы – мудрецы с Востока – и принесли ему дары. В память этого события люди стали дарить друг другу подарки на Рождество. И не хорошо их отвергать, ведь они дарятся от чистого сердца. Сашенька наклонила низко голову и глубоко вздохнула.

— А правда, что в этот день исполняются все желания? – робко спросила она.

— Конечно, правда. Нужно только попросить. Давай сейчас помолимся, чтобы Господь услышал наши самые сокровенные желания, и если молитва будет от чистого сердца, то она непременно исполнится. Ты веришь?

— Да, — тихо прошептала она.

О. Александр опустил девочку на пол, и они повернулись к иконе Рождества, что стояла на столике возле елки. Священник начал медленно произносить молитву. Сашенька повторяла за ним, сначала едва слышно, затем все громче и увереннее.

— А теперь ты прибавь своими словами то, что ты считаешь нужным! – И батюшка отступил немного назад.

Девочка, слегка помедлив, сложила ручки на груди так, как она складывала их перед причастием, и несмело произнесла:

— Господи Боже, я знаю, что Ты все можешь, — верни мне мою куклу Маню, я так ее люблю. – Голос Сашеньки слегка задрожал, но она справилась с собой и не расплакалась. Затем она добавила:

— И верни праздник в наш дом. Прости меня, что я огорчила маму и папу своими капризами. Я больше так не буду.

В это время в комнату заглянула мама.

— Ну, где, вы, заговорщики? Мы вас заждались. Чай стынет, а вы все шушукаетесь. Небось какие-то секреты придумали, а? Я вас на сквозь вижу!

Крестный с крестницей засмеялись.

— Да, конечно, у нас с Сашенькой есть тут одна своя маленькая тайна,, но мы ему не кому не расскажем. – О. Александр весело посмотрел на девочку, и они отправились в столовую.

Здесь на белой скатерти уже стояли чашки с дымящимся чаем и большой, круглый, с кремовыми узорами торт, а в центре стола была зажжена свеча, обвитая еловыми веточками. Помолившись, все сели и повели оживленный разговор. Гость рассказал про рождественскую службу, на которой отличился хор, про детский утренник, где старшие дети разыгрывали Вифлеемскую историю про злого царя Ирода и Божественного Младенца. Все шумели, смеялись. Только Вася сидел какой-то рассеянный и невеселый.

— Вася, ты что теперь куксишься, что случилось? Чтобы Сашу успокоить, нужно было прийти о. Александру, а чтобы тебя развеселить, наверное, епископа вызывать придется, — попытался шутить папа.

— Да он расстроился, что его Кузя куда-то запропастился, — объяснила мама. – Смотри, он и вовсе от тебя сбежит, если ты его на руки будешь брать и тискать: это живое существо, а не игрушка тебе. К тому же спаниель – собака охотничья, ее сурово нужно воспитывать, а ты его гладишь все время, как кошку! Ну, будет тебе, найдется Кузя, забрался куда — ни будь да и заснул, наверное..

Действительно, пока все сидели в столовой и пили чай, Кузя, исследуя квартиру, забирался всюду, куда только вел его любопытный нос. В прихожей он разбросал обувь, на кухне перевернул корзину с луком и погонял луковицы по полу, в ванной долго прыгал, пытаясь ухватить край полотенца, висящего на крючке, но, отчаявшись дотянуться до него, побежал дальше. Наконец он добрался до темного чулана. Дверь которого была случайно не заперта. Здесь среди старых, сломанных и отслуживших свой срок вещей ему пришлось не мало потрудиться, вынюхивая, вытаскивая и пробуя на зуб загадочные предметы. Особенно долго щенок боролся с чем-то, торчавшим из- под вороха тряпья. Кузя рычал, мотал головой, тянул изо всех сил, но никак не мог это вытащить. Наконец его старания увенчались успехом. Не покорное что-то было извлечено и в наказание за сопротивление хорошенько потрепано. А потом довольный своей добычей, охотник решил показать ее хозяевам.

Все были уже в прихожей, провожая о. Александра, которому предстоял еще один визит в этот день. И тут под ноги теснившимся людям выскочил из чулана, щенок, волочивший что-то в зубах.

— Маня, Маня, моя Маня! – вдруг ликующе закричала Сашенька.

И тут все увидели, что щенок отыскал старую куклу.

— Ну, вот видишь, Сашенька, и Маня твоя нашлась, а ты плакала, — сказал о. Александр. – Ведь я же говорил, что если попросить от всего сердца, то все непременно сбывается. Особенно в такой день.

— Как он раскопал это старье, негодник? – воскликнула мама, стараясь казаться рассерженной, но голос ее звучал по-доброму. – Ах, смешная ты, дочка, привязалась к этой сломанной кукле, бывают же такие причуды.

— Нет, нет, вы уж Сашеньку не ругайте. У нее доброе и верное сердце. Она не захотела бросить своего старого друга. А в евангелии так и написано: верный в малом, в большом верен будет. Но я думаю, что у Сашеньки теперь будет двое друзей: старая кукла и новая. Правда, детка, ведь новая кукла ни в чем не виновата? И она тоже не должна печалиться, особенно в праздник. Хочешь мы назовем ее Никой в честь святого Николая. Это имя будет тебе напоминать сегодняшнее маленькое чудо и радость Рождества. Согласна?

— Да, — радостно ответила девочка, прижимая к груди свою любимую подругу. Кукла была растрепана, в порванном платье, но ее нелепое лицо с облупившимся носом, казалось, тоже сияет от счастья.

Отец Александр ушел, а вся семья еще долго смотрела в окно на удалявшегося священника. И Сашеньке уже не казалось, что новая кукла похожа на снежную королеву. А Кузя, поставив передние лапы на подоконник, все пытался лизнуть стекло, потому что снег за окном уж очень напоминал ему сахар.

Журнал «Православная беседа» 10/92.