Завет Преподобного Серафима детям
Один господин имел намерение жениться на такой особе, которая по званию своему никак ему не соответствовала, да и родители его не соглашались на этот брак. Но господин тот, зная, что родители его вполне уважают о.Серафима и не в состоянии будут после его одобрения противиться этому браку, хотел сначала преклонить старца на свою сторону. Для этого, приготовив предварительно доказательства на законность своего намерения и даже тексты Священного Писания на случай несогласия о.Серафима, для его убеждения прибыл он к этому праведному старцу. И вдруг, к величайшему изумлению, слышит он, что старец произносит имя и отечество той самой особы, о которой он думал делать ему свои запросы, что он говорит ему далее и те самые доказательства, которые он хотел ему представить, и, наконец, даже те тексты Св. Писания, на которые он хотел опереться в случае несогласия старца. Пораженный этим неожиданным предупреждением своих мыслей, господин тот пал безмолвно на колени пред старцем. Отец же Серафим, поднимая его, сказал ему: «Богу, и Божией Матери, и твоей матери не угодно твое намерение — и сего не будет». Действительно, брак тот не состоялся.
В отношении к родителям о.Серафим внушал уважение даже и в таком случае, если бы они имели слабости, унижающие их. Так, один человек пришел к старцу своею матерью. Мать же его в высшей степени предана была пьянству. Только что хотел он изъявить о.Серафиму слабости своей матери, старец мгновенно положил правую свою руку на уста его и не позволил промолвить ему ни одного слова, сказав, что по учению нашей православной Церкви мы не должны осуждать родителей своих, терять к ним уважение и любовь из-за недостатков их.
Да, дети! мы всегда должны питать в душе своей чувство уважения и почтения к родителям. Родители суть благословенные орудия Творца; чрез них мы получили от Бога жизнь и бытие. Следовательно, почитать родителей — значит почитать Самого Творца. Вот как велики для нас родители наши, и как велико должно быть от нас почтение к ним! Поэтому и обращаться с ними всегда и во всяком случае мы должны не только с учтивостью, но и с почтением, как с особами, священными для нас. Делом и словом чти отца твоего и матерь, да найдет ти благословение от них (Сирах. 3, 8), поучает премудрый сын Сирахов. Поэтому и воля их должна быть для нас священна. Мы должны оказывать им всегда и во всем сыновнее повиновение, и всякое приказание их, разумеется, не противное вере и закону, исполнять со всем усердием и верностию. Чада, послушайте родителей своих во всем: сие бо угодно есть Господеви (Кор. 3,20), — увещевает св. Павел апостол. Чадо! — поучает премудрый сын Сирахов, — заступи в старости отца твоего (Сир. 3,12).
Казалось бы, довольно сказать: чти отца твоего и матерь твою. Можно ли не слушать Бога повелевающего? Не священна ли сама по себе обязанность почитать родителей? Но Господь Бог благоволил еще присовокупить к ней и обетование: да благо ти будет, и да долголетен будеши на земли. Видно, и в очах Божиих особенно важна обязанность почитания родителей, когда к исполнению ее Господь побуждает детей обещанием им благополучной и долгоденственной жизни. И, конечно, так: от почитания родителей зависит благоденствие целого дома и семейства (в этом каждый согласится), а от благоденствия домов и семейств зависит благоденствие целого государства, ибо государство есть не что иное, как большое семейство народа, у которого отец есть царь.
Да благо ти будет, — говорит Господь, — и да долголетен будеши на земли. Господь обещает каждому почтительному сыну благополучие и долгоденствие. И это дарует детям именно чрез родителей. Ведь вы знаете, братие, священный обычай, по которому родители благословляют детей. Разве благословение родительское имеет малое значение? Повторим слова премудрого сына Сирахова: чти отца твоего и матерь, да найдет, ти благословение от них. Значит, благословение родительское есть источник благополучия для детей и великий дар от Бога.
Припомните при этом благословение Ноя Иафету: да распространит Бог Иафета! — и смотрите, как это благословение и теперь, после нескольких тысяч лет, сильно действует в потомках Иафета, европейцах, которые не перестают распространять во все страны света свои поселения, торговлю, власть, религию, нравы.
Этот святой обычай благословлять детей сохраняется и в настоящее время. И ныне дети, почтительные к родителям, получают обетования счастия в благословении родительском; и ныне благословение отца утверждает домы детей.
Если же дети не чтут своих родителей, не повинуются им, причиняют им досаждения, огорчения, оскорбления и разные обиды, то они навлекают на себя проклятие, соединенное со всякого рода несчастием, и смерть не одну временную, но и вечную. Проклят Господом раздражаяй матерь свою (Сир. 3, 16). Иже злословит отца своего и матерь свою, смертию да умрет (Исх. 21,17).
Вот несколько примеров наказания Божия детей, непочтительных к своим родителям.
— На днях, — рассказывал один почтенный господин, — приходил ко мне нищий — слепой и вместе сухорукий, конечно, за подаянием. Я как-то завел с ним разговор и из любопытства спросил, между прочим, давно ли постигло его несчастие, заставившее бродить с сумою по миру, и какая именно тому причина? И вот что передал мне нищий.
— Виноват я пред Богом и пред людьми, — так начал он свой рассказ, — виноват! Вот шестой уже год, как я изо дня в день перехожу из одной хаты в другую. Да четыре года еще перед этим пролежал в постели, словно колода. Значит, четыре да пять — девять, да еще с прибавкой. Так десятый год уже идет, как постиг меня гнев Божий. Сам я виноват в моем несчастии. Я сильно прогневал Бога! Тяжело согрешил перед Ним, нарушил Его святой закон!
— В чем же и как ты нарушил закон Божий? — нетерпеливо допрашивал я его.
Но на этот вопрос несчастный отвечал лишь слезами и горькими рыданиями. Наконец, с особенным жаром произнес:
— Разве это не нарушение Его святого закона, когда я так сильно и дерзко поругался над своими родителями, нанесши им страшные, нестерпимые побои?
— А скоро ль после своего буйства лишился ты зрения и руки?
— Не прошло двух дней, — отвечал он, — как я начал чувствовать сначала головокружение, потом сильную слабость и ужасную боль во всех членах тела. Боль и головокружение с каждым днем все более и более усиливались, так что, наконец, я совершенно лишился рассудка и памяти. После сего ровно ничего не помню, что со мной происходило, и долго ль оставался в беспамятстве. Только, когда начал приходить в сознание, у меня уж ни руки, ни глаз не было. Отец и мать (царство им небесное!) уже по выздоровлении моем рассказывали, что, во время этого припадка со мной, меня ломало и корчило так страшно, что все повыбежали из хаты и никто не решался войти в нее, пока я не успокоился… О, Боже, Боже мой! великий я грешник! — со вздохом и признаками сердечного раскаяния произнес он последние слова.
— Да, жалкий ты человек! — сказал я. — Однако, молись Богу, и Он, милосердый, простит твое прегрешение.
Нищий простился со мной и вышел. Долго я думал о нем, а слова его так и звенели в моих ушах, живо представляя поступок этого несчастного и справедливое наказание Всевидца.
В одной из южных газет помещен следующий рассказ очевидца:
«В хуторке Варваровке, Екатеринославской губернии, трое лиц, охотившихся в имении помещика, по окончании охоты заехали к арендатору этого имения. Через несколько времени им сказали, что в экономической избе, занимаемой приказчиком, произошло нечто особенное. Охотники направились в избу и увидели в углу комнаты пожилую женщину, жену приказчика, которая плакала, а посреди комнаты ее дочь, девушку лет 15, державшую руку у левого глаза. Оказалось, что за несколько минут перед этим дочь начала бранить свою мать за то, что она заставляла ее работать, и, между прочим, сказала:
— Чтоб тебе, старой ведьме, глаза повылезли!
Оскорбленная мать, женщина весьма кроткая, стала плакать и направилась к выходу. Не успела она еще за собою затворить дверь, как услышала крик дочери. Она вернулась назад и увидела, что с левым глазом ее дочери, до того совершенно здоровым, случилось что-то особенное. Охотники, подойдя к девушке, увидели красноватую опухоль, образовавшуюся кругом глаза; зрачок упал в глубину, а белок остался на своем месте. Очевидно, глаз лопнул, так как из него текла вода. Он имел ужасный вид и производил подавляющее впечатление: плева, гладко покрывающая зрачок, запала в средину и образовала несколько морщин. На расспросы девушка ответила, что в минуту выхода матери ее из комнаты она почувствовала в левом глазу зуд, а потом — острую боль. Это так сильно на нее подействовало, что во все время рассказа она дрожала всем телом».
В наш век неверия такое удивительное происшествие не излишне сообщить.
«Нас было два брата, — рассказывал один старец-крестьянин своему приходскому священнику, — я и старший, Александр, и мы жили при отце вместе. Родители наши были набожные, часто ходили в церковь, и Господь, видимо, благословлял нас всяким достатком. По смерти отца, старший брат мой Александр не захотел жить со мною и, получив из родительского имения следуемую ему часть, ушел от меня в раздел. Мать наша пожелала жить с ним, потому что у брата были малые дети, а у меня тогда был уже сын женатый. После раздела и брат мой также скоро зажил хорошо, неленостно посещал храм Божий и жил со мною в ладу и всяком согласии. Но враг, злодей, попутал его. Однажды, как-то после зимнего праздника, побывали у брата гости, раскольники поморского толка, и прочитали ему, «для души спасения», какую-то книгу. С этого времени брат мой совсем изменился, начал чуждаться и меня, называя меня мирским человеком, и не стал со мною ни пить ни есть вместе, да и родительницу нашу начал уговаривать, чтобы она оставила православную веру и перешла в старую веру.
Но родительница не соглашалась на это. Между тем, услышал я, что старушка-мать наша сильно захворала. Прихожу к брату и спрашиваю:
— Кому из нас ехать за священником, чтобы исповедать и приобщить больную?
— А зачем? — отвечал мой брат. — Ведь мы живем теперь по старой вере.
Горько мне стало от таких слов брата родного, и я, заложив своих лошадок, совсем собрался было ехать в село за батюшкою, но брат решительно сказал мне, что он ни за что не пустит священника в свой дом. Это же самое он говорил и на просьбы матери и всячески отклонял ее от последнего предсмертного напутствия чрез священника.
Так и не был допущен к умиравшей священник. Перед самой кончиной мать сказала сыну:
— Вот я умираю, не исповедовшись и не причастившись, по твоей, сын мой Александр, вине!
Не прошло и двух недель после смерти матери, как брата Александра задавило насмерть бревном во время пилки леса, и притом так, что остался невредим его товарищ, который был внизу, под бревнами. Брат с пилою находился вверху, на бревнах, которые с подставками упали на землю, и он упал под них, не успев промолвить последнего слова».
Из Ярославля в «Рыбинском Биржевом Листе» пишут, что в одной деревне, в 15 верстах от этого города, жила вдова, бедная крестьянка, мать двоих сыновей. Старший сын успел как-то разбогатеть, жил отдельно от матери и отказывал ей даже в куске хлеба. Младший был беден, но честен и почтителен к матери. Вдруг старуха умирает. Нужно ее похоронить, а денег нет ни копейки. Сноха покойницы, жена младшего брата, отправилась к старшей снохе за помощью, в отсутствие мужа последней, и после долгих просьб успела выпросить у нее на погребение один рубль.
Когда старший сын покойницы, возвратившись домой, узнал об этом, то пришел в страшную ярость: разругал и поколотил жену, зачем она дала без него денег, и, наконец, отправился в братнину избу, где под божницей лежала его мать, готовая к выносу в церковь. Не обращая внимания на тело матери, еще не успевшее остыть, этот непочтительный и дерзкий сын, забывший страх Божий и стыд человеческий, бросился с кулаками на жену своего брата, требуя назад данный ей рубль. Бедная женщина в испуге показала, что деньги лежат под божницей.
— Возьми их, если хочешь, доставай сам, а я не буду, грешно! — проговорила она.
— Дура ты, вот что! — воскликнул злой сын и потянулся к божнице, чтобы взять деньги. При этом он несколько раз наклонился к трупу умершей. В это время мертвая вдруг схватила его за руку и крепко-крепко стиснула, открыв на мгновение глаза, после чего опять заснула сном смерти. Говорят, что сын сошел с ума от испуга и едва ли останется в живых. (Примеры взяты из книги: «Как должно жить в семье». 5-е изд., Т-ва И.Д. Сытина.)